Короткая ссылка: Neoconomica-book

Прочитал интересную книгу Олега Григорьева «Эпоха роста», посвященную оригинальной экономической модели, которую он назвал неокономика. Модели посвящен сайт http://neoconomica.org, на нем можно купить саму книгу.

В целом впечатления смешанные. Автор строит свою модель в противовес господствующей ныне неоклассике, при этом в полной мере применил «отрицание отрицания»: ко многим дихотомиям, (например, стоимость — трудовая или по полезности), по которым неоклассики занимают предельную позицию в противовес предшественникам, Григорьев берет другую предельную позицию. Естественно, в ряде случаев она оказывается совпадающей с позицией предшественников — политэкономов, известных из марксизма-ленинизма. И практически нигде автор не делает синтез — хотя из рассмотрения крайностей уже ясно, что необходим синтез нового, а не просто баланс предельных позиций, да и диалектический закон отрицания отрицания говорит именно об этом.

Вторая проблема книги в следующем. Автор справедливо критикует неоклассиков за разрыв в теории между макроэкономикой и микроэкономикой. Но при этом сам во многих разделах ограничивается макроэкономической точкой зрения.

Пара слов о самом разрыве. Он приводит к тому, что макроэкономические показатели являются лишь статистически наблюдаемыми и описываемыми эмпирическими законами, и не могут быть выведены из моделирования на микроуровне. Иными словами, экономика сейчас находится на уровне физики 17 века, когда открывали законы Бойля-Мариотта и Гей-Люсака для идеального газа, а модели реального газа, позволяющие проводить численные расчеты — отсутствуют. И применение современных статистических методов в макроэкономике отсутствие таких моделей компенсировать принципиально не может.

Третья проблема связана с рамкой экономики как науки. Автор не выходит в социальную сферу. в том числе в области мотивации. И именно это не дает построить модели микроуровня.

Суммируя вторую и третью проблему можно сказать следующее: методически автор остался не просто в рамках экономики как ограниченной дисциплины, но и в рамках макроэкономики, как метода работы с показателями на основе общих рассуждений.

Интересно, что автор не замечает моделей австрийской экономической школы, которые претендуют на построение целостной конструкции, связывая предпринимательство с неравномерностью распространения информации. Автор видит австрийскую школу только с точки зрения вклада в макроэкономику. Правда, надо отметить, что модели были сформулированы давно, когда речь о численных компьютерных экономических моделях еще не шла, и, насколько я представляю, пока не воплощены на практике.

При этом в книге ряд очень полезных теоретических тезисов, наблюдений и модельных примеров, которые показывают устройство экономики и слабость существующих экономических теорий. С них я начну, а потом будут плотные заметки по тексту самой книги.

При этом я хочу заметить, что у меня есть определенная не слишком почтительная картина состояния экономической науки, сформированная во многом на основе обсуждений последнего кризиса на форуме сайта avanturist.org, а так же книгой Хесус Уэрта де Сото (Jesus Huerta de Soto) «Австрийская экономическая школа: рынок и предпринимательское творчество», в которой идеи австрийской школы даются в сопоставлении с другими школами экономики.

Другие читатели могут воспринять книгу иначе и найти много ценного для себя. Она безусловно заслуживает прочтения. Хотя целостной модели не дает, и чем ближе к концу книги — тем больше, на мой взгляд, поверхностных заключений, что определяется указанными выше проблемами.

Ценные тезисы и модели

Рынок для технологизированного производства кратно превышает ремесленное

Модель связи технологизированного производства с рынком потребления, который должен кратно превышать рынок, требуемый для нетехнологизированного производства.

Если за счет разделения труда на операции производительность столярной мастерской из 10 рабочих превышает производительность тех же 10 столяров, работающих индивидуально, в 5-10 раз, то и требуемый потребительский рынок вырастает так же, а по сравнению с 1 столяром — в 100 раз. Поэтому если деревня в 20 дворов дает возможность работы одному столяру, то для столярной мастерской из 10 человек нужно не 200 дворов, а 2000 — уже маленький город.

При этом мастерская меньше 10 человек не дает полного выигрыша производительности — там не получается устроить нужное разделение труда со специализацией. Отметим, что такой и даже больший рост производительности в мастерской — реальный кейс, есть знаменитый пример булавочной фабрики Адама Смита, который взял его из энциклопедии Дидро и Даламбера, где выигрыш в тысячи раз. Конечно, реально ступенька производительности не одна, но принцип качественных переходов — важен.

Из понимания такой модели следует много интересных выводов, в частности, про развитие специализаций и выделения профессиональных узкоспециализированных фирм при территориальной концентрации производства — только концентрация создает предпосылки для технологизации, и это — один из эффектов кластеров производства.

Модели взаимодействия развитой и развивающейся стран

Именно с них начинает Григорьев вторую лекцию и развивает дальше. Да, эти модели они не доведены до конца, и это минус. Но типология в моделях есть.

Модель чередования естественного и искусственного разделения труда

Это конец Лекции 7. Вроде как схвачена верно, несмотря на существенную умозрительность приводящих к ней соображений, которые не основаны на исторической логике или ей противоречат.

Правда, при этом в естественное разделение труда включено без артикуляции разделение благодаря тренированным навыкам — а изначально оно туда не входило. И надо еще обсновать, что такое расширение понятия допустимо и не подвергает сомнению большинство положений, которые написаны для естественного разделения труда.

То же, кстати, касается включения знаний о целостном процессе, включенным в «средства производства» политэкономии, которые отчуждаются от конкретных работников и принадлежат капиталистам — как влияет такое расширение на все рассуждения про средства производства.

Разделение светской и церковной власти в Европе как фактор выделения финансистов

В описании развития экономики (лекция 9) — тема разделения светской и церковной власти в Европе как фактор отделения финансистов и их относительной независимости за счет маневра. И это отсутствовало в Азии.

Различие номинальных и реальных доходов и потребительских и финансовых денег

В описании развития экономики (лекция 9) — различие номинальных и реальных доходов и рассуждения с использованием этого. Хотя до конца эта рамка не удерживается.

Следующий за Марксом шаг: Маркс разделил промышленный и финансовый капитал, а Григорьев — потребительские и финансовые деньги примерно по той же границе. Или по другой, у меня есть ощущение, что граница плавает.

И даже есть схема потоков между финансовым сектором, государством и потребителями. Но по поводу этих потоков идут качественные рассуждения, без деталей и характеристики потоков.

В целом разделение потребительских и финансовых денег надо рассматривать совместно с разницей номинальных и реальных доходов. И переходить в потреблении к натуральным показателям, и такая возможность сейчас есть на мировой статистике. Жаль, что этого не сделано.

Экономика — лженаука?

Тезис автора, что в экономика пессимистична, в ней загадочен рост, а не кризисы — любопытен. Отсюда один шаг до заключения, что экономика — лженаука, потому что в реальности рост наблюдается. Этим можно тролить экономистов.

Проблемные заметки

Лекция 2. Пример с внешней торговлей

Пример с торговлей главы 2, схема из двух стран — не доведен до конца.

Прибыль 35м$ в точности равна сэкономленным 35 м часов Страны-1. Если они уходят третьей стороне, то понятно, что все стали жить не лучше. Но в модели система замкнута.
Посылка для торговли — желание Страны-2 получить автомобили. Но в конечной схеме их нет — она не доведена до завершения.
Они могут быть возращены в систему несколькими способами.
1. Получившие их резиденты Страны-1 могут заказать дополнительный товар жителям этой страны, например, эксклюзивную домашнюю утварь или услуги.
2. Получившие их резиденты Страны-2 могут купить на них дополнительный инфраструктурный товар (станки и прочее) для развития страны, обеспечив Страну-1 дополнительным производством.
3. Товары Страны-1 могут быть проданы в Стране-2 за меньшую стоимость, в результате у населения Страны-2 может появиться избыток денег, которые будут потрачены на закупку дополнительных товаров в Стране-1 — для производства которых будет задействовано высвободившееся население Страны-1. Дополнительная закупка местных товаров невозможна по условию, что все трудовые ресурсы перераспределены на зерно. Но можно посчитать более сложную схему.
Кто в выигрыше определяется как раз Разницей между (а) и (б-в). Вариант (а) как раз означает зависимость. А (б-в) или их комбинация с (а) — некоторую справедливость.

Лекция 4-5. Замкнутый воспроизводственный контур

Модель "замкнутого контура воспроизводства ущербна из-за отсутствия в природе такого объекта. Он сам об этом пишет, с оговоркой про абстрактный объект. Но вывода, что необходимо работать с открытым контуром с самого начала — не делает. Поэтому дальнейшие рассуждения на модели закрытого контура получаются слишком умозрительными.
Тезис о том, что «повышение эффективности (производительности) обязательно связано с ростом длины цепочки разделения труда» — неверное. Есть такой способ повышения производительности — разделить труд. Но приведет ли он к повышению эффективности — неизвестно, зависит от условий. Для некоторых видов труда (в ИТ есть примеры, но и не только) — наоборот, эффективно их сосредоточение на одном человеке, хотя понятно, что он не является квалифицированным для всех операций — потому что не получается эффективно передать контекст труда.
В замкнутом воспроизводственном контуре предполагается абсолютный баланс потребления и производства, это начинается в лекции 4 и на этом построено много рассуждений в лекции 5. А это означает, что ему присущ тот же недостаток, против которого выступают австрийская школа относительно рынка классической экономики: у производителей есть всеобщий доступ к информации о всех потребностях. Между тем, на этих основаниях делаются разные выводы про взаимодействие экономик.
Вообще замкнутые воспроизводственные контуры есть гораздо более отсутствующий в реальном мире объект, чем замкнутые национальные экономики, для которых есть хоть какие-то основания. Поэтому лекция 5 про их взаимодействие — достаточно большая спекуляция.
В лекции 5 «богатство» подменяется «производительностью труда». А еще идет концентрация на эквивалетных экономиках, без учета естественных различий. А оно — есть и надо работать в комплексе.

Деньги. Лекция 5 и далее

Автор очень долго пытается удержаться в рассуждении «без денег», на трудовых издержках производства. Между тем, деньги появились очень давно и вся реальная экономика сформирована с их учетом, а значит — в совершенно другой логике построения.
С экономистами большую засаду сыграли деньги из золота, которые можно трактовать как товар. И следующие из этого рассуждения про появления денег из обмена (Лекция 5, склад и снабжение солдат). Реально все происходило совсем по-другому еще в средневековье — смотри Ле Гофф “Средневековье и деньги: очерк исторической антропологии”. Но в 19 веке, когда взялись за упорядочивание международной торговли, этого не понимали — так мифы и тянутся. Кстати, с золотым обеспечением и обменом золота на бумажные деньги — у него та же фикция, не меняло государство золотые монеты граждан на свою бумагу.
С процентом как дисконтом за монету против обмена или собственной продажи. Тезис сформулирован в той же модели замкнутого контура с равновесными ценами — и в этом его умозрительность. А так понятно: производителю нужны деньги для чего-либо (средневековому крестьянину — чтобы платить налоги) — и он вынужден продавать товар «за сколько дадут». А дают купцы, торговля — самостоятельное предпринимательство, связанное с риском. Этого не раскрывают классические экономисты, но этого и не раскрывает автор.
С финансовым сектором и ростовщичеством автор мешает акценты. Во-первых, он сам причислил торговлю к финансовому сектору, а потом порицает ненависть к нему на том основании, что ростовщических сделок стало очень мало. Так ненависть-то в культурной рамке, где торговля от финансов отделена. Во-вторых, ненависть надо разбирать исторически и культурно, а не логически. Логический разбор не имеет особого значения. В-третьих, ростовщики назначают большой процент не потому. что нет залога, а потому, что заемщик его заплатит и нет никого, кто предложил бы дешевле — как и для любых сделок. А никого нет объективно (баланс спроса и предложения) или ввиду монопольного сговора — вопрос отдельный.

Лекция 7. Образование фирм

Выделение фирм на основе владения дефицитным ресурсом и оптимизации его использования. Это чисто умозрительная конструкция, если и встречающаяся в жизни, то в виде исключений. Исторически все было совершенно иначе. А значит конструкция не объясняет наблюдаемые явления, теория не соответствует практике. Подтверждение тому — то, что оптимизация использования критического ресурса — основа теории ограничений Голдратта, которая появилась относительно недавно и не является общеизвестной и общеупотребимой — а фирмы существуют давно. Значит, принцип другой.

Эксплуатация. Тут опять непонимание дихотомии формирования цены, ограниченной затратами (стоимостью) для продавца и полезностью для покупателя. при этом оценки субъективны, а для стоимости рабочей силы — особенно. На оценку полезности влияет конкурентность предложения и монополизм потребителя, и продавец может в определенных условиях продавать дешевле полной себестоимости, даже если ее знает. Григорьев говорит, что неоклассики — только рынок и полезность. политэкономия и неокономика — только трудовая теория. Поэтому все неправы.

Еще про эксплуатацию — там где отчуждение от знаний о способе получения конечного продукта как средств производства. Тут определенные передергивания. Вообще квалификация «эксплуатация» — это политическая часть политэкономии, а не экономическая, и чисто экономически обсуждать это бессмысленно. А в примере люди вполне сознательно выбирают деньги сейчас против больших денег в будущем. И какая ж тут эксплуатация?

Лекция 8. Научно-технический прогресс

Весьма сумбурно. Начинает с того, что «не знает, что есть НТП». Потом критикует неоклассиков, за предельную позицию НТП — как то, что ведет к увеличению капитализации, делая при этом операционный труд эффективным. А потом сам выбирает другую половину: НТП — то, что ведет к эффективности без капитализации. Без комплексного рассмотрения.
Большая часть — про Предметно-технологическое множество. При этом тезис «о нем никто не говорит и не знает, а я — знаю, что это такое, и это дает мне понимание». Но он свое знание в виде определения — не предъявляет. Только о выводах из него говорит. Получается мистическое понятие.
Версия развала Советского Союза. С моей точки зрения — спорная, и с рядом оценок процессов я бы не согласился. Равно как и описание образования. При этом непосредственного отношения к предмету книги не имеет, понятно, что у человека просто болит.

Лекция 9. Формирование современной экономической теории (и хозяйства)

В целом Григорьев весьма вольно обходится с датами и веками, и поэтому часть даваемых картин не привязана ко времени. Целостной исторической картины нет, она фрагментарна. И это не дает нормально отнестись к тексту. Это не только в этой главе. Описывая средневековую конструкцию до промышленной революции он может тут же давать примеры 2014 года.
Тезис про основной рынок на Востоке, в Малайзии — требует подтверждения. Особенно с древности. Так же как идея про отрицательный баланс, вымывание денег на Восток. Необходимы ссылки и даты (график баланса).
Равным образом требует подтверждения тезис про принадлежность на Востоке денег светским правителям. Вообще говоря, купцы были многочисленны и явно отдельные от светской власти. Которая интенсивно занималась завоеваниями, возникали империи. При этом империи быстро приходили в бедность — а купцы торговали: можно прослеживать, например, купеческую Бухару и правящий Самарканд. Отсутствие отдельной сильной церковной власти на Востоке — верно, но вот что из этого следовало, до конца непонятно, кроме возможностей финансистов маневрировать между ними.
В любом случае, месторождения золота и серебра в Европе локализованы и ограничены, принадлежат конкретным лицам. Ле Гофф в «Средневековье и деньги» вообще пишет, что источником золота во многом были месторождения Северной Африки. Кроме того, Индия и Таиланд (и не только) обладали собственными месторождениями золота. В целом получается, что некорректно рассматривать пару Европа — Азия. Автор тут, возможно, следует за какими-то моделями, прямо их не называя.
Отдельные темы изложены прилично — приток золота из Америки и его влияние на Испанию и инфляцию в Европе, зарождение промышленной революции в Англии. Однако, рассмотрение широкими мазками вовсе не обязательно верно. Автор часто берет одну какую-либо нить, без совокупности факторов — хотя такое же однобокое рассмотрение ставит в вину экономистам.
А еще — если ты уж отказываешь макроэкономике в правильном взгляде, то изволь не опираться на ее показатели, которые для старых времен явно оценены косвенно, на основе макроэкономических гипотез, а не из статистических данных — их просто нет.
Если рассматриваешь проблему косвенно, то надо явно описать влияние протекционистских и других административных мер на экономические показатели. А то про меры говорят отдельно, а динамику показателей рассматривают как бы без них. Это и история с хлопком, и история с Штатами в сравнении с Англией. То же касается безопасности — раз уж заговорил об этом как о влияющем фактора, то численно покажи вклад.

Лекция 10. Финансовые кризисы

Разделение потребительских и финансовых денег — хорошо (и понятно). Судя по всему, по той же границе, где проходит разделение промышленного и финансового капитала по Марксу. Но картина перетоков не дана, написано лишь, что надо эти потоки смотреть, а на инфляцию и уровень цен влияют потребительские деньги. А это не так: на уровень цен на нефть, зерно, металл и другие сырьевые товары существенно влияют биржевые цены. Формируемые не просто финансовым сектором, а спекулятивным финансовым сектором. Кстати, выделение спекулятивного капитала было еще у Маркса, сейчас роль возросла и требует рассмотрения. А в потребительском секторе, возможно, надо выделять производство средств производства и потребительских товаров.
Есть интересное замечание, что в Штатах вся недвижимость и вложения в нее относят к финансовому, а не потребительскому сектору. А тема не раскрыта. Возможно, это следствие ипотечных конструкций, а быть может — чего-то другого.
Наезд на австрийскую школу про исключительно потребительские деньги — понятен. Но не раскрыт научной точки зрения. Потому что австрийцы не отрицают финансовый сектор и банки, они лишь борются с косвенной эмиссией денег банками посредством выдачи кредитов, считая, что это приносит вред экономике. Григорьев про такую конструкцию знает (есть далее), но считает незначительным усложнением — а это не так.
Механизмы про инфляцию и дефляцию при торговле и перевозке товара — что в регионе. Где товар покупают, цены вырастают и идет инфляция, а куда привозят — уменьшаются и получается дефляция, и в целом получается дефляция, потому что купец в прибыли. Рассуждение сильно поверхностно. Оно не рассматривает эффект дополнительного поступления денег производителям товара, которые на них закупают услуги на том же рынке и в целом увеличивается уровень жизни (как в Китае), и это не есть инфляция. При том, что в другом партнере, Штатах, эффекта дефляции, снижения цен реально не наблюдается. Плюс сам купец — он полученные деньги тратит (или отдает финансовому сектору). В общем, комплексного рассмотрения нет.
Я не сразу понял, что инфляция для Григорьева эквивалентна любому повышению цен, а дефляция — любому понижению. Как в финансовой экономике.
А еще во всех рассуждениях про инфляцию и дефляцию надо рассматривать совместно с различением номинальных и реальных доходов потребителей. А у автора это разорвано.
Вообще надо разбираться с потреблением в натуральных, а не стоимостных показателях. Например, стоимость эквивалентного жилья в США и Китае различается многократно (в Китае — дешевле).
Я понял, что для полной модели существенно рассматривать временные задержки. С сезонностью предложения и постоянством спроса (для продуктов) и наоборот (для одежды). И возможность для производителей или посредников за счет накопленных товарных запасов это сглаживать. Это — отдельный вид выгоды, связанный со стоимостью кредитов. Но не сводимый к нему. Наблюдался еще со средневековья: купцы покупали урожай хлеба по дешевым ценам, а потом продавали — по разным, этовсе известный пример, а Ле Гофф еще раскрывает похожий механизм в шерстяной отрасли, где мелкие обработчики шерсти вынуждены были соглашаться на дешевые цены, предлагаемые купцами, потому что иначе не могли купить сырье, производство останавливалось. И сейчас это действует, надо разбираться как. А еще производитель направляет часть денег на расширение производства и тут тоже возникает задержка в потоке, надо смотреть детали.

[ Хронологический вид ]Комментарии

(нет элементов)

Войдите, чтобы комментировать.

— Максим Цепков • 09:18, 18 апреля 2016 • нет комментариев

2016-04-18: Григорьев Эпоха роста - попытка создать новую экономику